темное демократическое прошлое

Автор: · Дата: 29 июня 2012

Художник: Нестеров М.В. (1862-1942),»Призвание Михаила Федоровича на царство»   42 x 74 см, х. м., 1886

СУМЕЕМ ЛИ МЫ ПРАВИЛЬНО ОТПРАЗДНОВАТЬ ЧЕТЫРЁХСОТЛЕТИЕ ДОМА РОМАНОВЫХ? ЧЕМУ БУДЕМ РАДОВАТЬСЯ?

Наблюдая затянувшиеся, двадцатилетние с лишком, роды «правильной» России, утомился. Утомился наблюдать муки рожаемой. Подумалось, отчего так неумело? Так мучительно…

Последние годы мы узнали много дрянного о собственной истории и персонажах, в ней действовавших. Можно сказать и иначе: мы не узнали ничего хорошего. Наши ученые, включая сотрудников и руководстово «титульных» организаций, вроде Института Российской истории Российской Академии наук, наперебой, убеждают нас в несовершенствах местных исторических деятелей  и их деяний.

Как тут не вспомнить слова из фильма «Доживем до понедельника»: «Такое впечатление, что в истории орудовала банда троечников».  Так ли это, на самом деле? Не заказ ли (в той или иной форме) это?

Можно написать монографию на эту тему: чем больше живешь, тем больше думаешь о том, как оно будет, после… Проще всего, читать будущее в прошлом.Если разобраться, то прошлое — единственное ощутимое, что у нас есть. В самом деле, будущее неизвестно, настоящего не существует: вот Вы прочли эти слова и они — прошлое…

Поэтому, так бьется Николай Карлович Сванидзе за свою неправду, и многие, многие сотоварищи его. Поэтому заставляют нас переучивать свою историю от Рюрика. Прошлое содержит тайную формулу будущего.

Подробный исторический поход За Правдой, со всеми остановкам, в рамках подобного блога невозможен, да и, пожалуй, ненужен. Смотреть на проблему, в данном формате, уместнее через какие-то, отдельные исторические факты и их оценки.

В сущности, так и получается, само собой. Формат заставляет.

Иногда эти оценки отсутствуют в гласном обращении. Это, тоже, либо, является формой оценки, либо указывает на некоторые тенденции в деле исторического анализа и, по большому счету, нужности, для общества исторической науки, в  ее современном виде.

Как раз, такой случай мы, кратко, и разберем.

Скоро, зимой-весной следующего, 2013 года исполнится 400 лет Земскому собору, открывшему свои заседания на Рождество 1613 года.

По идее и, особенно, с учетом такого количества грязи, «выявленной» в истории государства Российского за прошедшие лет двадцать (пишем двадцать, потому, что до таких высот ниспровержения, после знаменитого профессора Покровского, долгое время не доходили), хорошо бы было найти, пусть маленькие, но светлые пятнышки, дающие всем нам надежду (сомневающимся из нас, конечно) на некую «демократическую» ниточку в нашем прошлом, позволяющую всем нам избежать окончательного признания за нами звания мусора мировой истории, ошибочной ветви эволюции и т.д.  Отчего-то, обидно быть ошибочной ветвью.

И, казалось бы, одно такое пятнышко есть.

Тот самый Собор 1613 года: окончена борьба со всевозможными проходимцами и иностранной оккупацией. Лежащая в руинах страна стоит перед необходимость выбора нового пути, взамен предыдущей парадигмы, показавшей свою способность порождать проблемы…  Как решают это русские люди самого начала семнадцатого века? Русские люди самого начала семнадцатого века созывают Земский Собор.

Собор не просто НАРОДНЫЙ, он ВСЕСОСЛОВНЫЙ. В полуразрушенной Москве осталось единственное здание, способное вместить всех выборных — Успенский собор Московского Кремля. Численность собравшихся колеблется, по разным оценкам, от 700 до 1500 человек ( в пересчете на тогдашнее население Московского царства, куда там, горбачевским съездам народных депутатов… А уж, разным Думам и, подавно. Норма представительства громадна. Что это, в цифрах и лицах? Это альтернативные выборы.

Своих кандидатов выставили представители русской знати:

1. Голицыны

2. Мстиславские

3. Куракины

4. Воротынские

5. Годуновы

6. Шуйские

7. Романовы

8. Пожарский

9. Трубецкие

Кроме этого, на престол претендовали представители иностранных правящих династий:

10. Королевич польский  Владислав, сын Сигизмунда III

11. Королевич шведский Карл Филипп, сын Карла IX

И, даже:

12. Мария Мнишек

13  «Воренок» — сын Марии Мнишек от Лжедмитрия II.

Как ни крути, практически, запредельная возможность реализации права выбора.

Собор открылся 7 января. Ему предшествовал трехдневный пост, целью которого было очищение от грехов смуты. Москва была разорена, поэтому селились, вне зависимости от происхождения, кто где мог. Сходились все в Успенском соборе, день за днем.

Одним из первых решений собора стал отказ от рассмотрения кандидатур Владислава и Карла Филиппа, а также Марины Мнишек с сыном:

«…А Литовского и Свийского короля и их детей, за их многие неправды, и иных никоторых людей на московское государство не обирать, и Маринки с сыном не хотеть» (С. Ф. Платонов)

Оставалось еще много кандидатов, но, Л.Н. Гумилев писал:

«Казаки были настроены в пользу Михаила, поскольку его отец, друживший с тушинцами, не был врагом казачеству. Бояре помнили о том, что отец претендента из знатного боярского рода и к тому же двоюродный брат Федора Иоанновича, последнего царя из рода Ивана Калиты. Иерархи церкви высказались в поддержку Романова, так как его отец был монахом, причем в сане митрополита, а для дворян Романовы были хороши, как противники опричнины.»

Гумилева опередил Н.И. Костомаров:

«Не было тогда никого милее народу русскому, как род Романовых. Уж издавна он был в любви народной. Была добрая память о первой супруге Ивана Васильевича, Анастасии, которую народ за её добродетели почитал чуть ли не святою. Помнили и не забыли её доброго брата Никиту Романовича и соболезновали о его детях, которых Борис Годунов перемучил и перетомил. Уважали митрополита Филарета, бывшего боярина Фёдора Никитича, который находился в плену в Польше и казался русским истинным мучеником за правое дело»

В наши задачи не входит подробное описание Собора, скажем лишь, что А 21 февраля (3 марта) 1613 года Собор избрал Михаила Романова на царство.

 

Конечно, как только, в XIX веке у Монархии появились «несистемные», говоря сегодняшним языком, противники, то первым подвергся инсинуациям Собор 1613 года. Писали, как водится, как и ныне, на заданную тему:  о фальсификациях (дескать боярин Шереметев «готовил» голосование — грех!), о несвободности (казаки в городе — давление на выборщиков! Были казаки. Значит, было и давление!).

Вот, что пишет о «давлении» казаков один из очевидцев, вытащенный из тьмы веков:

«Бояре тянули время на соборе, стремясь решить вопрос о царе „втаи“ от казаков и дожидаясь их выезда из Москвы». Но те …. … послали до пятисот человек к крутицкому митрополиту. Насильно, выломав ворота, ворвались к нему во двор и «грубными словесами» потребовали: «Дай нам, митрополит, царя государя на Россию, кому нам поклонитися и служити и у ково жалования просити, до чево на гладною смертию измирати!» (Романовы, Исторические портерты, под ред. Е. В. Леоновой)

Т.е. «давление» выразилось в просьбе к Митрополиту ускорить избрание царя (не тянуть с демократической процедурой и реализацией гражданских прав)))
Конечно, куда эффектнее выглядит рассказ о том, как «в самый напряженный момент атаман донских казаков Феофилакт Межаков во время заседания Собора положил на стол записку с именем Михаила Романова и накрыл её сверху обнажённой саблей… « Красота: саблю положил… Со временем, нужно будет приписать: «окровавленную».
Мы знаем «исторический рассказ» о разгоне Учредительного собрания матросом-анархистом Железняковым, где все на месте: и матрос, и собрание, и караул и, даже, знаменитая фраза про его, караула, усталость, кроме одного, главного — разгона, которого не было. Любят люди эффектные рассказы.

После избрания, в Кострому, (там укрывался Михаил Романов с матерью, отправили посольство под руководством архимандрита Феодорита Троицкого. Сообщить Михаилу о его избрании на престол и вручить ему соборную клятву.  Михаил испугался и наотрез отказался царствовать (обстановка в послесмутной Руси была нервной, а Мизаил — ребенком). Посланники, с трудом убедили своего нового царя принять корону.

В конце ХIX века противники «кровавого режима» высказали сомнения в искренности отказа (почти через триста лет их стали терзать смутные сомнения в искренности)) и отмечали, что соборная клятва царя Михаила не имеет исторической ценности:

«Строго говоря, этот документ не имеет никакой исторической ценности. Предназначенный служить протоколом великого события, он в значительной части состоит из буквальной копии избирательной грамоты Годунова; самая речь, которую произнёс перед Борисом патриарх Иов, влагается здесь в уста архиепископа Феодорита, обращающегося к Михаилу» (К. Валишевский, кто не знает — польский публицист и историк).

На рубеже XIX и XX столетий, польский(!) историк, выученик школы французских иезуитов в Меце, Казимир Валишевский  засомневался в искренности Михаила Романова и отказал в исторической ценности Соборной клятве Михаила Романова, на том основании, что она текстуально совпадала с таким же документом Годунова…

Все эти фантазии из предсмутного времени конца XIX века повторяют и сегодня. Источников нет, но отказать чему-нибудь очень хочется. Нужды нет, что вcе «Президентские» присяги наших дней — суть списки, но на этом основании, еще никто, не решился отказывать им в, какой-либо, ценности.

Пишут сегодня (и всерьез), что «…Романовы сделали всё для достижения престола» (а что они должны были делать в это время, заняться приватизацией Ипатьевского монастыря?).

Пишут и о «нелигитимности» самого Собора, мотивируя ее неравночисленным представительством русских земель на этом Соборе, как будто, забывая о том, что, например Тверская земля, да и многие другие, была почти полностью разорена и вызжена… Трамваи, господа, ходили плохо. Равночисленность представительства была ВОЗМОЖНОЙ.

Но, оставим фантазии фантазерам и вернемся к главному вопросу данной заметки:

Почему же, такое замечательное,  абсолютно демократическое событие, впервые, методом двуступенчатых выборов (как сегодня в США, например, и даже, лучше: заключительному голосованию предшествовали непростые переговоры выборщиков и длительные, почти двухмесячные прения!), на всесословной основе (для начала XVII века, очевидный попрорыв), позволившее избрать орган управления государством, остается так мало рекламируемым в СМИ? За что это событие не поминают в своих мантрах правозащитники и либералы? Отчего не поставлен посреди Москвы, властями Новой, демократической России, монумент в знак давнего торжества демократии и закрепления нашей нации в рядах старых сторонников прогресса…? Где сериалы? Где шлягеры от Крутого? Где Единый день голосования в день голосования на Земском соборе 1613 года?

Почему, все это отсутствует?!

После такого длинного текста, ответ будет коротким и будет содержать, тот самый, парадокс, на который автор намекал в анонсе на ленте.

Этим забвением своей дозападной демократии русский народ обязан итогам этой демократии. 3 марта 1613 года Собор избрал Михаила Романова на царство, тем самым, демократической процедурой, отдав себя «c животом» Самодержцу.

Пройдя сложный исторический опыт и сумев создать демократические институты задолго до североамериканских масонов, русский народ сумел сохранить связь между этими институтами и народом (самим собой). И, посредством этих институтов, выбирая путь, выбрал Самодержавие.

Это кошмарный сон любого либерала, это мокрые простыни сторонника «истинных» демократических ценностей.

Но, Дом, созданный тогда, служил русскому, российскому народу еще три столетия и рухнул, погребая под собой своих неразумных детей, одурманенный заемной, иностранной демагогией. За триста лет до того, в 1613 году, дети эти были умнее:

«…А Литовского и Свийского короля и их детей, за их многие неправды, и иных никоторых людей на московское государство не обирать, и Маринки с сыном не хотеть»… Своим умом жили. Как и не дети…

Вселяет… Четыреста лет назад справились, разобрались — разберемся и сейчас. Конечно, как говаривал, некогда, граф Толстой: «Теперь с деспотизмом бороться несравнимо труднее —  у него на службе телеграф…» Ничего, авось, прорвемся сквозь навязываемый деспотизм самоуничижения. Интернет нам в помощь…

Комментарии



Оставить комментарий или два

Пожалуйста, зарегистрируйтесь для комментирования.

Яндекс.Метрика